пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Пой же, пой, на проклятой гитаре
Пляшут пальцы твои в полукруг...
Есенин.
Пой же, пой - иногда ты лажаешь, так что мне с того?
Это слышно немногим счастливцам со слухом Вивальди.
За окном разбиваются капли на сером асфальте.
Это дождь, он пройдет, и не будет уже ничего.
Это дождь, барабанен, там-тамен и трубен, как праздничный марш,
Он колотит в окно, он проходит по пальцам акаций.
Ты остался со мной. Ты - навечно - со мною остался,
Как подарок, как взятый в последнем порыве реванш.
Ты звучишь, ты играешь на мне, зажимаешь лады,
Ты срываешь аккорды с меня, как срывают рубашку,
Дай мне... нет, не надежду, дай мне хотя бы отмашку,
Дай поверить, что это - живой, настоящий, и - ты.
И пока твое фото глядит, улыбаясь, играя, любя,
И пока растекается ливнем пейзаж заоконный,
Пой же, пой - из динамиков старого магнитофона,
И не дай мне понять, что вчера хоронили тебя.
Пляшут пальцы твои в полукруг...
Есенин.
Пой же, пой - иногда ты лажаешь, так что мне с того?
Это слышно немногим счастливцам со слухом Вивальди.
За окном разбиваются капли на сером асфальте.
Это дождь, он пройдет, и не будет уже ничего.
Это дождь, барабанен, там-тамен и трубен, как праздничный марш,
Он колотит в окно, он проходит по пальцам акаций.
Ты остался со мной. Ты - навечно - со мною остался,
Как подарок, как взятый в последнем порыве реванш.
Ты звучишь, ты играешь на мне, зажимаешь лады,
Ты срываешь аккорды с меня, как срывают рубашку,
Дай мне... нет, не надежду, дай мне хотя бы отмашку,
Дай поверить, что это - живой, настоящий, и - ты.
И пока твое фото глядит, улыбаясь, играя, любя,
И пока растекается ливнем пейзаж заоконный,
Пой же, пой - из динамиков старого магнитофона,
И не дай мне понять, что вчера хоронили тебя.
