пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Осторожно, чернуха, разврат и матерная лексика. - Ты когда-нибудь задумывалась о том, что мы можем быть неправы?
Их шестеро - Эрика, Валли Штаубе, крашеная в цвет мела Нита, растянувшийся на диване Барсук, Известка - тощий нервный приятель Валли, Райдер по прозвищу Малыш - высоченный белобрысый парень с огромным подбородком. Вино, коньяк, виски, мартини, пиво, все вперемешку... удачно прошедшая операция, господин Шланге иногда прикрывает глаза на безбожные оргии после операций. Вот и сейчас Барсук - полуфранцуз со смешной фамилией Маликорн - поит Ниту виски изо рта в рот, Райдер пристает к Известке, тот вяло отбивается... шумно, скрипит лента в магнитофоне, надсадно хрипит сам магнитофон, клубы дыма принимают все более причудливые очертания...
- Ты пьян, Валли, - лениво выдыхает вместе с очередным клубом дыма Эрика. - С какого бы хера нам быть неправыми?
Барсук надсадно ржет и заходится табачным кашлем - хотя, кажется, отнюдь не по поводу реплики Валли, кажется, Валли он и вовсе не слышит.
- С какого хера, Валли? - повторяет Эрика. Она опасно пьяна - шатает, тянет говорить развязные глупости, но ум совершенно трезв, и прикажи сейчас господин Шланге провести еще одну операцию - справилась бы.
- Хорошо горело, а, Нита? - хохочет за спиной Райдер. - И эти чудики из ВВ, то-то они побегали!
Нита застенчиво улыбается. Пить и хохотать она еще не умеет. Новенькая, что с нее взять. Ничего, скоро научится...
- А все потому, - пьяно мотает головой Барсук, - а все потому, что мы круты, а они... - дальше многоэтажный загиб, от которого краснеют не только Валли с Нитой, но и Известка. Эрика смеется и салютует Барсуку кружкой.
- Если бы мы были однозначно правы, - выговаривает Валли, качая на пальце чашку - пьют из чего попало, - мы бы не были сейчас так пьяны. И Нита не пошла бы после трахаться с Барсуком, который ей не нравится. И Малыш бы ржал чуть потише... Ри, мы круты, но что дальше?
- Дальше ВВ отсосут у нас, - Эрика делает большой глоток. - Они будут ползать на коленях, требовать перемирия, добиваться компромиссов...
Валли мотает головой:
- Пока ими командует отец - маловероятно. Он не допустит...
- Мы ведь уже решили, что грохнем его? - Эрика наклоняется и чмокает Валли в щеку. - А когда он сдохнет, его преемники будут лизать нам сапоги, а мы - пинать их в челюсть.
- А потом, Ри? - Эрика смотрит на Валли и понимает, что он далеко не так пьян, как кажется.
- А потом эта страна будет нашей, - смеется Эрика. - А потом не только эта. А потом в мире останутся только лучшие из людей, и мы сможем сделать его таким, каким хотим...
- Хорошо звучит, - кивает Валли, - а на практике?
- А на практике, - кривит губы Эрика, - все очень просто: либо ты идешь за фюрером, либо не попадаешься ему на пути. Господин Шланге - это огонь и буря. Это сила, которая изменит мир к ебаной матери. От того дерьма, в котором мы сейчас бултыхаемся, не останется ничерта.
- Ты так ему веришь? - наконец прямо спрашивает Валли. Сидит он тоже прямо, в глазах ни следа выпивки. Сзади, на диване - тихие стоны и звуки поцелуев.
- Я верю в то, что уже сказала, - Эрика делает еще один большой глоток. - Он перевернет все, что можно перевернуть, а остальное разнесет к чертовой матери. Я хочу быть рядом с ним, когда он это сделает. Я могу быть неправа, но фюрер - не может. Он выше таких дебильных понятий, Валли. Он выше того, чем и о чем мы думаем, понимаешь?
- А вот теперь пьяна ты, Ри, - качает головой Валли. - Ты говоришь о нем, как о любовнике, а ведь...
Пощечина. Валли хлопает глазами, вновь потерявшими осмысленность. Барсук и Нита пыхтят на диване, не отвлекаются.
- Я оперативник, а не шлюха! - шипит Эрика. - Выбирай слова, а? Особенно когда говоришь о том, в чем ничерта не понимаешь.
- Я аналитик, а не оперативник, - Валли растирает щеку, щека полыхает алым пятном. - Мне нужны открытые глаза. Я должен думать, Ри. Я должен понимать. Скажи мне: что, если мы неправы?
Эрика молча глядит ему в глаза. Холодно, по-змеиному не мигая.
- Мы. Не можем. Быть. Не правы.
Их шестеро - Эрика, Валли Штаубе, крашеная в цвет мела Нита, растянувшийся на диване Барсук, Известка - тощий нервный приятель Валли, Райдер по прозвищу Малыш - высоченный белобрысый парень с огромным подбородком. Вино, коньяк, виски, мартини, пиво, все вперемешку... удачно прошедшая операция, господин Шланге иногда прикрывает глаза на безбожные оргии после операций. Вот и сейчас Барсук - полуфранцуз со смешной фамилией Маликорн - поит Ниту виски изо рта в рот, Райдер пристает к Известке, тот вяло отбивается... шумно, скрипит лента в магнитофоне, надсадно хрипит сам магнитофон, клубы дыма принимают все более причудливые очертания...
- Ты пьян, Валли, - лениво выдыхает вместе с очередным клубом дыма Эрика. - С какого бы хера нам быть неправыми?
Барсук надсадно ржет и заходится табачным кашлем - хотя, кажется, отнюдь не по поводу реплики Валли, кажется, Валли он и вовсе не слышит.
- С какого хера, Валли? - повторяет Эрика. Она опасно пьяна - шатает, тянет говорить развязные глупости, но ум совершенно трезв, и прикажи сейчас господин Шланге провести еще одну операцию - справилась бы.
- Хорошо горело, а, Нита? - хохочет за спиной Райдер. - И эти чудики из ВВ, то-то они побегали!
Нита застенчиво улыбается. Пить и хохотать она еще не умеет. Новенькая, что с нее взять. Ничего, скоро научится...
- А все потому, - пьяно мотает головой Барсук, - а все потому, что мы круты, а они... - дальше многоэтажный загиб, от которого краснеют не только Валли с Нитой, но и Известка. Эрика смеется и салютует Барсуку кружкой.
- Если бы мы были однозначно правы, - выговаривает Валли, качая на пальце чашку - пьют из чего попало, - мы бы не были сейчас так пьяны. И Нита не пошла бы после трахаться с Барсуком, который ей не нравится. И Малыш бы ржал чуть потише... Ри, мы круты, но что дальше?
- Дальше ВВ отсосут у нас, - Эрика делает большой глоток. - Они будут ползать на коленях, требовать перемирия, добиваться компромиссов...
Валли мотает головой:
- Пока ими командует отец - маловероятно. Он не допустит...
- Мы ведь уже решили, что грохнем его? - Эрика наклоняется и чмокает Валли в щеку. - А когда он сдохнет, его преемники будут лизать нам сапоги, а мы - пинать их в челюсть.
- А потом, Ри? - Эрика смотрит на Валли и понимает, что он далеко не так пьян, как кажется.
- А потом эта страна будет нашей, - смеется Эрика. - А потом не только эта. А потом в мире останутся только лучшие из людей, и мы сможем сделать его таким, каким хотим...
- Хорошо звучит, - кивает Валли, - а на практике?
- А на практике, - кривит губы Эрика, - все очень просто: либо ты идешь за фюрером, либо не попадаешься ему на пути. Господин Шланге - это огонь и буря. Это сила, которая изменит мир к ебаной матери. От того дерьма, в котором мы сейчас бултыхаемся, не останется ничерта.
- Ты так ему веришь? - наконец прямо спрашивает Валли. Сидит он тоже прямо, в глазах ни следа выпивки. Сзади, на диване - тихие стоны и звуки поцелуев.
- Я верю в то, что уже сказала, - Эрика делает еще один большой глоток. - Он перевернет все, что можно перевернуть, а остальное разнесет к чертовой матери. Я хочу быть рядом с ним, когда он это сделает. Я могу быть неправа, но фюрер - не может. Он выше таких дебильных понятий, Валли. Он выше того, чем и о чем мы думаем, понимаешь?
- А вот теперь пьяна ты, Ри, - качает головой Валли. - Ты говоришь о нем, как о любовнике, а ведь...
Пощечина. Валли хлопает глазами, вновь потерявшими осмысленность. Барсук и Нита пыхтят на диване, не отвлекаются.
- Я оперативник, а не шлюха! - шипит Эрика. - Выбирай слова, а? Особенно когда говоришь о том, в чем ничерта не понимаешь.
- Я аналитик, а не оперативник, - Валли растирает щеку, щека полыхает алым пятном. - Мне нужны открытые глаза. Я должен думать, Ри. Я должен понимать. Скажи мне: что, если мы неправы?
Эрика молча глядит ему в глаза. Холодно, по-змеиному не мигая.
- Мы. Не можем. Быть. Не правы.
@темы: Творчество, Эрика
