14:08

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Народ, а может мне кто-нибудь дать подробную пошаговую инструкцию по переносу дайри на дыбр?
Нет, я все еще не планирую пока никуда уходить, но дайри в последнее время глючат, а часть текстов у меня выложена только здесь, и кажется, мне нужен грифон бэкап, причем в сети, чтобы была возможность использовать его с разных устройств.

08:43

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Она приходит осенью, на закате, и солнце дрожит на ее копье.
Кроваво ее платье, тяжелы косы, глаза словно дикий мед,
Она идет. Идет через ранние сумерки,
По берегам реки, где рябина и бересклет,
И где она оставляет следы на земле, остается иней.
Она пахнет дымом полынным и горечью умирающих листьев.
И вечер длится. Осенние сумерки текут, как вино.
Кубка дно, темное дно реки, темные ветки деревьев наги,
След ее узкой ноги, ледяную чеканку, закатное золото лижет.
Она не знает ни страха, ни жалости,
Тяжело копья ее жало,
Кровью - алые ягоды в венце из ярко горящей листвы.
Я знаю, что от госпожи моей не уйти живым,
Я знаю, что встретил ее в самый страшный и светлый час.
И сердце мое дрожит в такт золотым последним лучам.

@темы: Стихи, Творчество

18:56

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Я не хочу быть голосом никому,
Я не хочу быть зеркалом ничему,
Господи, можно я лягу и утону?
Господи, просто пошли мне мою волну,
Я ничего у тебя более не возьму.

Я не хочу быть светом на маяке,
Я не хочу быть факелом от пожара,
Господи, можно я просто буду никем,
Просто сожми как глину меня в руке,
Чтоб я не спряталась, чтобы не убежала.

Господи, как округла твоя земля,
Мелкая бусинка, детский тряпичный шарик,
Господи, когда твое пламя возьмет поля,
Я не хочу быть тем, кто пойдет стрелять,
Я не хочу быть тем, кто им выстрелить помешает.

Разве я многого у тебя прошу?
Я не хочу про победу, я не хочу про гибель,
Я не хочу про то, как в эфире стихает шум.
Я не хочу писать те стихи, которые я пишу,
Господи, дай мне какие-нибудь другие.

@темы: Стихи, Творчество

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Вообще есть надежда, что мифов народов мира будет много и я распишу в внятный вид хотя бы те заметки по сетингу, которые уже есть в черновиках. :) Но пока не буду загадывать, а просто выложу первую из историй.

Тхай'сская легенда о возникновении жизни на Тхай'Этт.

Что было, когда ничего не было?
Вначале была пустыня. И всходило над ней солнце, и кружились звезды, и были в ней земля, песок и камни: но на земле ничего не росло, песок никуда не двигался, а камни никак не изменялись, и все было одинаковым и неподвижным, и не происходило ничего, только под солнцем пустыня нагревалась все сильнее, а под звездами все сильнее остывала.
И вот однажды, в час, когда звезды едва-едва скрылись, а солнце еще только должно было взойти, один край пустыни стал холодным, как горный ледник, а другой – раскаленным, как расплавленный металл, и воздух между ними сдвинулся, и возник ветер, и прошелся над пустыней, и поднял песок.
И песок стал первым, что начал двигаться в неподвижной пустыне.
И ветер дул, и нес песок, не уставая и не переставая, и солнце впервые взошло над пыльной бурей, и было оно в этот раз не золотым, но алым.
И ветер вместе с песком касались камней, и чем дольше это длилось, тем сильнее под напором песка и ветра камни меняли форму.
Так камни стали первыми в пустыне, что изменились и перестали быть такими, какими были от начала времени, - и все же остались существовать.
И ветер поднимался все выше и выше, и когда солнце опустилось за край неба, ветер и звезды подхватил, как песок, и понес, и так из звезд собрались первые облака.
Но звезды были горячи, много горячей песка, и когда они столкнулись раскаленными боками, между ними быстро заблестели искры, и вспыхнули первые молнии, и раздался грохот от этого столкновения – и это был первый гром. Обожженные же бока звезд закровоточили, и кровь их, белая и серебряная, пролилась на землю первым дождем.
Так случилась первая гроза, и длилась она всю ночь, и молнии били в камни, и кровь звезд стекали в песок.
И когда снова взошло солнце, через пелену первого дождя оно засияло всеми цветами, сколько их бывает на свете.
Но песок, политый кровью звезд, не был больше песком, потому что он взошел и пророс, и там, где ветер мог свободно лететь, поднимая клубы пыли, нынче встали травы, и остановили ветер.
Но камни, задетые молниями, не были больше камнями, потому что, получив первый удар, они поспешили укрыться от белого небесного огня, и начали двигаться, а чтобы видеть, куда им идти –открыли глаза; и так стали они живыми тварями, каждый – в той форме, в которой он был высечен.
И не было на земле ни двух одинаковых трав, ни двух одинаковых тварей, и пустыня не была больше пустыней – потому что травы и твари наполнили ее. И не было больше ничего неизменного, но каждую секунду ветер и грозы, травы и твари, песок и камни, возникая, двигаясь, исчезая и распадаясь, изменяли мир.
И так появились время, смерть и жизнь.

@темы: Ли и кораблики, Творчество

11:38

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Гладкий лёд в плане хождения по нему хуже битого. Вроде ничего сложного не делаешь, а ногам на следующий день хана.

@темы: Лытдыбр

10:54

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Все начинается - уже,
Как зарево на рубеже,
Как в книге сказочной сюжет,
Почти по Проппу.
Не надо о цене чудес.
Кто заплатил - уже не здесь,
Идет дорога через лес,
А дальше - в пропасть.
Идет дорога по траве,
По ней шагает человек,
В дурацкой пусто голове,
В руках не лучше.
Он что-то там себе решил,
Он где-то подвиг совершил,
Он просто шел, что было сил,
Поверив в случай.
Спускаясь в ад или в метро,
Никто сначала не герой.
Встает монетка на ребро,
Сулит удачу.
Забыв слова "не по плечу",
он говорит: "Я так хочу,
Я так возьму, и заплачу, -
И не заплачу".
Горят под солнцем облака,
Рука касается клинка,
Неважно, что клинок пока -
Обычный ножик.
Что дальше ждет? Волшебный конь,
Река, где воды - молоко?
Идти становится легко,
Бояться - сложно.
Твой Авалон уже в цвету,
Суда качаются в порту,
Минут монеты на счету
Звенят угрюмо.
Твоя оплата - шаг вперед,
Твоя задача - сделать ход,
И, увидав, что дальше ждет,
Не передумать.
Не захотеть переиграть,
Не испугаться выбирать,
Решиться позабыть хоть раз
О всех резонах.
Не надо о цене чудес,
Мы здесь. И сказки тоже здесь,
Отсюда, далее, везде -
До горизонта.

@темы: Стихи, Творчество

14:07

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Народ, а у кого-нибудь есть актуальные способы связаться с  Ksan? Раньше у нее был пост с контактами в дайри, но сейчас он закрыт, а на сайте про то, можно ли к ней как-то попасть, вообще ничего.

10:49

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Моя девушка бросает мне яблоко.
Оно летит, и бока у него золотые,
- медные, зеленые, пестрые, синие, прозрачные, как у муранской бусины -
Медленно тянется время явленное.
Солнце скрывает облако.
Темное небо стынет,
Ранние звезды рассыпаются мелким бисером.
Вселенная вертится вокруг этого летящего
- рыжего, алого, огненного, летнего -
Как будто не было ни змея, ни ящера, ни птеродактилей, ни трилобитов даже,
Первичный райский бульон,
Блаженное недеяние.
Как будто мир и время еще не придумали, ангел не спел первую ноту.
Бог дремлет над чертежом.
Огонь первовзрыва пока что не разожжен.
Только яблоко. И мы. И она. И я.
Океаны кипят, рыбы выбрасываются на сушу, плавится лед ледниковых пластов,
За секунду проходят миллион лет,
Миллион и тысяча лет,
Миллион и тысяча сто.
А потом я ловлю ее яблоко, и она улыбается.
И миллиарды лет прекращаются.
Солнце падает на нее через дверь балкона. Чайник свистит. Ветер дует в форточку.
Продолжается летний день.
Но если бы она не бросала яблоко,
Если бы я не ловил это яблоко,
Если бы не падало, не крутилось, если бы не летело это - медовое, травяное, солнечное -
Яблоко,
Нас бы не было вовсе.
Никогде.

@темы: Стихи, Творчество

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Мы не из тех, кто входит в историю, не из тех, за кем шагают войска,
Мы сидим на берегу и строим наш дом из песка,
И мы могли бы спорить, могли бы драться, могли бы восстать, могли,
Но нет нам имени, нет нам знамени, и нет земли,
Вокруг добро бьется с добром, против зла поднимается зло,
А все, что есть у нас - песок, морская вода, обкатанное стекло.
Когда-нибудь, когда пройдет и схлынет время любой войне,
Нас найдут - нелепым детским секретиком под корягой, среди корней,
В нас не было гнева, не поднимались приливом в нас справедливость и злость,
Мы просто спасали все, что могли, и что-то спаслось.
Пока другие звали к бою, стреляли и лили кровь,
Мы становились не рассказ, но пергамент, чернила, перо.
И пока над миром и городом тенью встает волна,
Кто-то пишет историю. Кто-то пишет ее на нас.

@темы: Стихи, Творчество

11:12

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
И пока они стоят, каждый верит, что он здесь во имя добра,
Каждый искренен, честен и прав.
На февральском мокром ветру, замерзая в снегу, от утра стоят до утра.

И они почти что история из детских книг,
Те, которые говорят и действуют напрямик,
Те, которые всадники, скачущие на подмогу,
Те, которые знамя над головой - непременно должно быть знамя!
(Я с трудом понимаю, насколько их нынче много,
Я боюсь, что правильнее всего называть их - нами).

Я не знаю пока, куда развернется земля;
Я стараюсь помнить, что полностью правых - нет.
Я не знаю, по кому они завтра будут стрелять,
Я не знаю, не выстрелят ли по мне.

Но пока они стоят в сумерках февраля,
И пока они держатся за руки, и поют,
И пока их бьют, но они все равно встают,
И пока не катится гнев их сотней лавин, -

В этих историях очень много любви.
Несмотря ни на что - очень много любви.

@темы: Стихи, Творчество

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
В кел'реннском мифе творения Мать - абсолютно буквально мать и первого кел'а она родила, как собственного ребенка. Хотя допускаю, что в поздних изводах религии уже возникают всяческие прогоны про духовную сущность, которая разумеется создала, но не надо же это трактовать буквально, и т.д. Но ранний миф беспощадно однозначен: родила.
Причем Мать в этом мифе бессмертна, а вот свое дитя родила смертным. И я пока не понимаю, что и как в этом мифе должно произойти дальше, чтобы этот смертный кел'а после смерти осознал себя как Башню, то есть местного бога смерти, посмертия и еще некоторых вещей - потому что при жизни это был ну... нормальный чувак, ничем сверхъестественным сверх меры не задетый.

@темы: Авторское, Ли и кораблики

16:46

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Ладно, окей.
Я пишу о фейрятине, потому что если я начну писать обо всяком трэшаке, который лежит ближе и звучит громче, я буду бояться своих текстов и ненавидеть их. На этих граблях я уже был. Пора пробовать какие-нибудь другие.

@темы: Лытдыбр, Мысли вслух

09:00

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Кто ты, человек? Ноги стерты, и в волосах репьи,
Что ты ищешь здесь, где вода, и травы, и звери - мои?
Тяжело и старо железо выщербленного меча.
Что ты хочешь просить у земли туманов и чар?
Я стою в траве. Блестит серебро росы,
На меня глядит человечий сын.
За спиной моей поднимается древний сид.
Говори, чего хочешь. Только чудес не проси.
Может, чашу вина, от которого сердцу тепло?
Может, арфу, звонкую как золото и стекло?
Меч ли, щит, собаку или коня?
Человечий сын, много даров у меня,
Много дается тем, кто пришел сюда.
Только чудес не дам.
Потому что людская молва беспощадно права:
Когда мир творили, чудеса отдавали вам,
Нам достались туман и ветер, холмы полые и вода,
Вам - то, что меняет все, сразу и навсегда,
Вам - бесстрашное сердце и в нем горячая кровь,
Нам - туманы и сны, и лунное серебро.
Так проси - любое сплету тебе волшебство,
Человечий сын, не боящийся ничего.
Нож тебе дам костяной, серебряное копье,
Медом летним в чаше пахнущее питье,
Плащ сотку тебе из красок рассветной зари,
Но того, чего нет, не смогу подарить.
Из того, что есть, выбирай, из того, что мне дано,
Вот огонь негасимый, нетлеющее полотно,
От лесной земляники до чар, отводящих смерть,
Ты, пришедший, чтобы решаться и чтобы сметь,
Выбирай, что хочешь. Каждый мой дар хорош.
А чудес не дам.
Ты сам их себе возьмешь.

@темы: Стихи, Творчество

00:16

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Отчитали концерт. Потряхивает.
Осознаю, что, с одной стороны, мне есть что читать примерно час времени, а, с другой, насколько же исчезающе редко я пишу действительно хорошие тексты.

@темы: Мысли вслух, Творчество

15:09

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Мы идем через мертвое поле, и полю не видно конца,
Только небо все ниже и ниже клонится,
Только серые травы вокруг хрустят,
Только серые травы, растущие на костях.
Мы одни, о господи боже, совсем одни,
Сбереги нас, если можешь, и сохрани,
Чтобы серые травы в ноги нам не вросли,
Чтоб не стали мы - мятлик, маки и ковыли,
Чтоб не стали мы гарью, чтоб не пророс на нас иван-чай,
Чтобы не наши мертвые нас не вышли встречать.
Что мы скажем им? Нету для вас тепла,
Небо над мертвым полем выстыло добела,
С неба сыплется пепел, холодный, как зимний снег,
Что мы вам дадим? Ничего, ничего у нас нет,
Мы почти такие же, только страшнее, чем вы -
Страшно, страшно сквозь мертвое поле идти живым, -
Тут почти не помнишь, что сам ты еще живой,
Только - что нету, нету, не было ничего.
Мы идем через поле. Поле идет сквозь нас,
Пепел медленно тает. Наверное, это весна,
И наверное будет - ручьи и стремительный птичий полет.
Мы ложимся на землю. И солнце над полем встает.
Корни руки насквозь прошивают, проходят в нутро.
Ковыли наливаются алым. А после - живым серебром.

@темы: Стихи, Творчество

00:17

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Уточненная скорость моей работы как редактора - в час десять страниц хорошего перевода, или три - плохого.
Сегодня был плохой и что-то мне больновато.
Впрочем, есть еще градация "пиздец плохой перевод", и вот его я могу где-то три страницы за пять часов.

@темы: Лытдыбр, Работа

11:25

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Накануне Имболка стоят предрассветные сумерки,
И горят свечные фонарики на крыльце,
К ним выходят которые спят, и которые умерли,
Те, которые просто, и те, у которых цель,
Те, которые с Нок-на-Рей и те, что из Выхино,
Те, что в грязных берцах, и те, что держатся за клинки,
И стоят - в снегу, в тумане, спокойные, тихие,
И в руках у них ответные огоньки,
Молча смотрят и ждут - решишься сегодня, выйдешь ли
К золотому огню в прозрачных чужих руках.
И шагаешь к ним в толстом колючем свитере
С золотистой тонкой фибулой у воротника.
Снег укутал землю, и тут бы сказать - "как саваном",
Но смотреть на него легко, и ступать легко.
Конь Охоты ходит над берегом, тихо, без всадника,
И глотает туман, как свежее молоко.

@темы: Стихи, Творчество

15:28

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Шутка прошлого года, которая в твиттере есть, а тут почему-то нет.
"Ни за какие деньги я не стану читать этот ваш Вархаммер... сколько, говоришь, редакторская ставка? Сколько авторских листов? До когда? Беру!!!"

@темы: Лытдыбр, Работа

13:14

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Ты придумал его - не вспомнить, когда и зачем,
Но ты помнишь в нем каждую лестницу, каждый камень,
Лица стражи, щиты и рога, рукояти мечей -
Словно трогал своими собственными руками.
Ты его сочинял - из холодной сырой зимы,
Из чужих стихов пополам с табачной надсадой.
Белый город стоит на самой границе тьмы,
Белый город стоит в зубастом кольце осады.
Белый город один. А повсюду кругом - враги,
И тревожен дозор, и чаша с вином горька, и
Ночь темна - хоть режь ножом, не видать ни зги,
Ни луча зари, ни единой звездочки за облаками.
Но дозорный, не дрогнув, в ладони зажал древко,
Но не сдастся врагу сияющий белый город.
Ты порой не знаешь, зачем он тебе такой -
Не прощающий трусости, честный, отважный, гордый.
Ты не можешь его беречь, ты не можешь его спасти,
Здесь же нужен герой, а в тебе - ничего такого:
Ты живешь как все, работаешь с девяти,
Ты боишься начальников, хамов в метро и зубного.
Ты прекрасно знаешь - ты слаб и не слишком смел,
И каким-то другим скорее всего не станешь.

Но однажды берешь что там есть. И выходишь навстречу тьме.
И в твоем придуманном городе рассветает.

@темы: Стихи, Творчество

пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©