Всех продолжает лихорадить декабристами; меня продолжает лихорадить ощущением собственной непричастности.
Отчасти даже понимаю, почему: я много привез с игры, но оно имеет отношение ко мне, а не к ним. И вопрос про "где я неправ, если я прав?", и стихи на обрывках бумаги, и радость от факта того, что я вижу небо, что я могу видеть небо, - это все не про Сашеньку, это про меня. И я, честно говоря, не очень понимаю, а был ли Сашенька.