пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Дело в том, что в моем детстве секса не было. То есть мы знали частушки про хуй резиновый, знали матерные слова, читали "Декамерон" и "Анжелику" лет в тринадцать, учились целоваться примерно тогда же - и все это никак не соотносилось в моей голове с сексом, который был отдельно, разделом в энциклопедии по анатомии - и даже довольно подробное анатомическое описание процесса воспринималось, как параграф учебника и не воспринималось ни травмирующим, ни неприличным.
А, да, еще было мнение матери, что мужики нужны для деторождения, ремонта и подъема тяжестей, а больше они в общем низачем не нужны, и выходить за мужика, от которого у тебя дети - занятие необязательное, если ты, конечно, не круглая сирота и одновременно растить детей и обеспечивать их же не можешь технически.
И мнение бабушки, что партнер, не выполняющий условия, на которых был допущен в дом, из дома может быть выкинут хотя бы и силой.
Соответственно, сексуального насилия тоже не было; и при этом было вполне сознательно клавшееся в голову правило, что насильник - человек, который сам нарвался, и что пределов самообороны в этом месте нет вообще, бить насильника допустимо любым оружием и до стадии, на которой насиловать он уже не сможет/не захочет. Возможно даже, что больше никогда.
А вот просто насилие было отдельно.
Насилие - это причина, по которой я сейчас, в двадцать шесть лет, способен:
- есть кошачий корм, с заплесневевшим хлебом обращаться по принципу "срезал плесень и сожрал", а семечки акации и уличные вишни и яблоки считать едой не просто съедобной, а еще и вкусной;
- проложить несколько маршрутов на произвольной, в том числе незнакомой местности - потому что никогда не знаешь, каким путем придется бежать и как именно отрываться от хвоста за собой;
- драться подручными предметами, включая молоток, стул, сумку и карандаш - потому что никогда не знаешь, что у тебя будет под рукой, когда тебя будут бить;
- перехватывать боевую нагайку - правда, в детстве это были сначала ремень, потом провод;
- перед дракой считать в первую очередь куда убрать волосы и какие части себя мне достаточно не жалко, чтобы ловить удар на них;
- помнить, что на допросе ни в коем случае нельзя плакать, кричать, нервничать, как бы ни орали на тебя, и нельзя говорить ничего, кроме того, о чем тебя прямо спросили и есть свидетели;
- скрывать, что мне больно, особенно если это серьезно мешает работать, двигаться или думать - потому то даже помощь в таком раскладе будет приправлена всяческим "самвиноват" и "сейчас отгребешь еще за то, что вообще позволил себе так испортиться"
- точно знать, что есть вещи, за которые я буду бить всерьез даже человека, которого очень люблю - потому что очень хорошо знаю, что есть то, чего я больше никогда не хочу с собой допускать;
- при всем этом панически бояться драки - потому что за то, если не сопротивлялся, возможно, попинают и забудут, а если сопротивлялся - голову будут откручивать долго, стремно и возможно публично.
И ненулевую часть этого меня создали те взрослые, которые должны были отвечать за мои безопасность и благополучие.
И... да. Я очень дорожу вышеперечисленными навыками. Они очень классные, и я не знаю, стал бы я учиться чем-то подобному сознательно, или испугался бы и сбежал. Но я очень хочу, чтобы всего этого и этих людей никогда не было, и возможно - чтобы никогда не было того меня, у которого выбор был между научиться, сдохнуть и поехать крышей.
И да, кажется, все это я уже говорил.
Ну и да, разумеется, пост открытый. Не бояться в закрытке - это таки читерство.
А, да, еще было мнение матери, что мужики нужны для деторождения, ремонта и подъема тяжестей, а больше они в общем низачем не нужны, и выходить за мужика, от которого у тебя дети - занятие необязательное, если ты, конечно, не круглая сирота и одновременно растить детей и обеспечивать их же не можешь технически.
И мнение бабушки, что партнер, не выполняющий условия, на которых был допущен в дом, из дома может быть выкинут хотя бы и силой.
Соответственно, сексуального насилия тоже не было; и при этом было вполне сознательно клавшееся в голову правило, что насильник - человек, который сам нарвался, и что пределов самообороны в этом месте нет вообще, бить насильника допустимо любым оружием и до стадии, на которой насиловать он уже не сможет/не захочет. Возможно даже, что больше никогда.
А вот просто насилие было отдельно.
Насилие - это причина, по которой я сейчас, в двадцать шесть лет, способен:
- есть кошачий корм, с заплесневевшим хлебом обращаться по принципу "срезал плесень и сожрал", а семечки акации и уличные вишни и яблоки считать едой не просто съедобной, а еще и вкусной;
- проложить несколько маршрутов на произвольной, в том числе незнакомой местности - потому что никогда не знаешь, каким путем придется бежать и как именно отрываться от хвоста за собой;
- драться подручными предметами, включая молоток, стул, сумку и карандаш - потому что никогда не знаешь, что у тебя будет под рукой, когда тебя будут бить;
- перехватывать боевую нагайку - правда, в детстве это были сначала ремень, потом провод;
- перед дракой считать в первую очередь куда убрать волосы и какие части себя мне достаточно не жалко, чтобы ловить удар на них;
- помнить, что на допросе ни в коем случае нельзя плакать, кричать, нервничать, как бы ни орали на тебя, и нельзя говорить ничего, кроме того, о чем тебя прямо спросили и есть свидетели;
- скрывать, что мне больно, особенно если это серьезно мешает работать, двигаться или думать - потому то даже помощь в таком раскладе будет приправлена всяческим "самвиноват" и "сейчас отгребешь еще за то, что вообще позволил себе так испортиться"
- точно знать, что есть вещи, за которые я буду бить всерьез даже человека, которого очень люблю - потому что очень хорошо знаю, что есть то, чего я больше никогда не хочу с собой допускать;
- при всем этом панически бояться драки - потому что за то, если не сопротивлялся, возможно, попинают и забудут, а если сопротивлялся - голову будут откручивать долго, стремно и возможно публично.
И ненулевую часть этого меня создали те взрослые, которые должны были отвечать за мои безопасность и благополучие.
И... да. Я очень дорожу вышеперечисленными навыками. Они очень классные, и я не знаю, стал бы я учиться чем-то подобному сознательно, или испугался бы и сбежал. Но я очень хочу, чтобы всего этого и этих людей никогда не было, и возможно - чтобы никогда не было того меня, у которого выбор был между научиться, сдохнуть и поехать крышей.
И да, кажется, все это я уже говорил.
Ну и да, разумеется, пост открытый. Не бояться в закрытке - это таки читерство.
-
-
11.07.2016 в 16:40В моей жизни неоднократно было прекрасное класса выдачи ремнем/тапком/шнуром по синякам за сам факт неумения "решать дело миром".
Касательно сексуального насилия - в моем детстве о нем четко предупреждали, вот примерно с тем же правилом относительно насильника. Секс, правда, был больше не отдельной деталью, в основном из энциклопедий и Интернета, а каким-то умолчанием, которое как бы есть, и есть расплывчатые правила того, когда-с кем-как, но его как бы и нет и ничего хорошего в нем нет, кроме деторождения, и то не факт.
-
-
11.07.2016 в 16:44-
-
11.07.2016 в 16:50Что интересно, знать про этих самых других мне толком не мешали. Но любое их появление в инфополе матушки заканчивалось рэндомной длительности лекцией про то, как плохо быть [ими] и какие кары за это ждут меня и мелкого, если мать узнает, что мы - такие. А так же периодами прорывавшийся коктейль из "бедная девочка надо помочь" и "самадуравиновата приличныхненасилуют" в адрес случавшихся и доходивших до матушкиных же ушей случаев изнасилования.