пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Видимо, тут будет некоторое количество сумбурных кусков, и от игрока, и от персонажа, и от мастера. Разбивка на куски где-то между хронологической и от левой пятки.
Попытаюсь просто маркировать, где, кто и про что, над каждым куском, свести их во что-то внятное выше моих сил.
Первый вечер, отступление с Нирнаэт и чуть после, говорит Койрэ.
Возвращение из Нирнаэт, мы в первом ряду - то есть, в последнем, в арьергарде. Мы готовимся встать и стоять, пока от нас не останется никого, это наше место, мы сами его просили себе... и тут говорит человек. Хуор, которого я помню у себя в доме, ребенком, который на год младше моего младшего сына. И он говорит - уходите. Мы прикроем. И есть что-то такое, что заставляет меня не встать рядом, но пожелать ему легкой смерти и отходить дальше.
*
В доме горит огонь. В доме ждет Ньервэ и моя жена. Я падаю рядом с ней, в обнимку. Я не помню, кто поднимает нас и доводит до целителей.
У целителей тихо и тепло и вкусное питье. Глорфинделю хочется оторвать руки за попытку потратить на меня обезболивающее, которое меня толком так никогда и не брало. Сознания, как обычно, так и не теряю, скорее проваливаюсь в бред, в бреду болят ожоги, в бреду их много больше, чем на самом деле, в бреду на мне нет живого места, в бреду я снова положил не треть дома, но весь отряд.
Открываю глаза на руках у Ингора. Сын спрашивает - где Кэльрос, где Хаэрэн, где... Они не вернутся, отвечаю я ему. Твои брат и сестры погибли. Ты мой последний сын. Я думал, как рассказать об этом всю дорогу от Анфауглит. Я не знал, что получится так просто и страшно.
*
Среди раненых один с знакомыми следами. Рваные раны от укусов, следы кнута, даже лежа на постели сворачивается клубком. Когда я смогу встать, у меня будет к нему много вопросов.
А еще двое, из Дортониона... оба младше и взрослее старшей дочери моего сына. Как они страшно жили, если в таком возрасте уже взрослые, и какие они прочные, если научились так знакомо смеяться. Как там они говорят - ожог размером со всю Ард-Гален?
*
На моем клинке следы копоти, но клинок цел. Он удержал балрожье пламя. А вот щит не удержал. Примерно понятно, куда работать, но еще совершенно непонятно, как.
И все-таки не могу не поделиться радостью с Эгалмотом и не поговорить о том, что нужно будет поработать дальше вместе и поднять записи о присадках и составе сплава. И возможно, что-то изменить, чтобы оружие не было таким тяжелым.
*
Ночь, площадь города. Город скорбит вместе с нами и огни не горят почти нигде. Мы говорим над чашей о своих мертвых. Если бы мы говорили в нашем доме - когда мы будем говорить в нашем доме - вино было бы алым. Чашу наполняет король и вино прозрачнее слез.
Из этой битвы не вернулись мои дети, говорит Тирвен.
Из этой битвы не вернулось больше четверти моего Дома, говорю я. И никто из тех, кого я помнил по Хитлуму.
Я могу только представлять, что было в Хитлуме, когда погиб король Нолофинвэ. Я так и не знал его Финголфином, я последний раз был в Хитлуме задолго до того, как квэнья исчез из повседневной речи, я до сих пор мешаю квэнийские и синдаринские слова, я до сих пор ношу имя на квэнья. Я знаю, что здесь и сейчас, когда погиб король Фингон, мы опускаемся на колено и поднимаем мечи.
И над площадью разносится "Айа, Турукано Нолдоран".
*
У меня в доме гостья. Знакомое лицо, незнакомый и неузнаваемый голос, незнакомый и не узнающий взгляд. Как тебя зовут, спрашиваю я. Фиондис, отвечает она. Но почему? - спрашиваю я, не договаривая "ведь тебя должны звать совсем иначе".
Дочь. Дочь нашей Мистанарэ. Где Мистанарэ и что с ней, не знает даже она сама. Зато знает о судьбе нескольких моих товарищей из старшей дружины, из присягавших Нолофинвэ. И я снова не могу поверить - неужели их уже в Браголлах осталось настолько мало?
И не могу не спросить себя в очередной раз - чего я добился решением оставить Хитлум? Я боялся, что они умрут по моей вине? Я добился только того, что они умерли, когда меня не было рядом.
А этой девочке, дочери Мистанарэ, я могу налить вина - и больше ничего не могу.
![:)](http://static.diary.ru/picture/3.gif)
Первый вечер, отступление с Нирнаэт и чуть после, говорит Койрэ.
Возвращение из Нирнаэт, мы в первом ряду - то есть, в последнем, в арьергарде. Мы готовимся встать и стоять, пока от нас не останется никого, это наше место, мы сами его просили себе... и тут говорит человек. Хуор, которого я помню у себя в доме, ребенком, который на год младше моего младшего сына. И он говорит - уходите. Мы прикроем. И есть что-то такое, что заставляет меня не встать рядом, но пожелать ему легкой смерти и отходить дальше.
*
В доме горит огонь. В доме ждет Ньервэ и моя жена. Я падаю рядом с ней, в обнимку. Я не помню, кто поднимает нас и доводит до целителей.
У целителей тихо и тепло и вкусное питье. Глорфинделю хочется оторвать руки за попытку потратить на меня обезболивающее, которое меня толком так никогда и не брало. Сознания, как обычно, так и не теряю, скорее проваливаюсь в бред, в бреду болят ожоги, в бреду их много больше, чем на самом деле, в бреду на мне нет живого места, в бреду я снова положил не треть дома, но весь отряд.
Открываю глаза на руках у Ингора. Сын спрашивает - где Кэльрос, где Хаэрэн, где... Они не вернутся, отвечаю я ему. Твои брат и сестры погибли. Ты мой последний сын. Я думал, как рассказать об этом всю дорогу от Анфауглит. Я не знал, что получится так просто и страшно.
*
Среди раненых один с знакомыми следами. Рваные раны от укусов, следы кнута, даже лежа на постели сворачивается клубком. Когда я смогу встать, у меня будет к нему много вопросов.
А еще двое, из Дортониона... оба младше и взрослее старшей дочери моего сына. Как они страшно жили, если в таком возрасте уже взрослые, и какие они прочные, если научились так знакомо смеяться. Как там они говорят - ожог размером со всю Ард-Гален?
*
На моем клинке следы копоти, но клинок цел. Он удержал балрожье пламя. А вот щит не удержал. Примерно понятно, куда работать, но еще совершенно непонятно, как.
И все-таки не могу не поделиться радостью с Эгалмотом и не поговорить о том, что нужно будет поработать дальше вместе и поднять записи о присадках и составе сплава. И возможно, что-то изменить, чтобы оружие не было таким тяжелым.
*
Ночь, площадь города. Город скорбит вместе с нами и огни не горят почти нигде. Мы говорим над чашей о своих мертвых. Если бы мы говорили в нашем доме - когда мы будем говорить в нашем доме - вино было бы алым. Чашу наполняет король и вино прозрачнее слез.
Из этой битвы не вернулись мои дети, говорит Тирвен.
Из этой битвы не вернулось больше четверти моего Дома, говорю я. И никто из тех, кого я помнил по Хитлуму.
Я могу только представлять, что было в Хитлуме, когда погиб король Нолофинвэ. Я так и не знал его Финголфином, я последний раз был в Хитлуме задолго до того, как квэнья исчез из повседневной речи, я до сих пор мешаю квэнийские и синдаринские слова, я до сих пор ношу имя на квэнья. Я знаю, что здесь и сейчас, когда погиб король Фингон, мы опускаемся на колено и поднимаем мечи.
И над площадью разносится "Айа, Турукано Нолдоран".
*
У меня в доме гостья. Знакомое лицо, незнакомый и неузнаваемый голос, незнакомый и не узнающий взгляд. Как тебя зовут, спрашиваю я. Фиондис, отвечает она. Но почему? - спрашиваю я, не договаривая "ведь тебя должны звать совсем иначе".
Дочь. Дочь нашей Мистанарэ. Где Мистанарэ и что с ней, не знает даже она сама. Зато знает о судьбе нескольких моих товарищей из старшей дружины, из присягавших Нолофинвэ. И я снова не могу поверить - неужели их уже в Браголлах осталось настолько мало?
И не могу не спросить себя в очередной раз - чего я добился решением оставить Хитлум? Я боялся, что они умрут по моей вине? Я добился только того, что они умерли, когда меня не было рядом.
А этой девочке, дочери Мистанарэ, я могу налить вина - и больше ничего не могу.
ползливозвращались.Просто невероятный момент был.
Narwen Elenrel, вот да. И ведь ничего другого и не пожелаешь.
Lai_L, знаешь, а у нас было как-то довольно тихо и перетекательно, помимо прочего, не тихо было только то, что на площади.
Амелия Б., хорошие - подробнее. Это максимум план для хорошей повести.
.Воробей., а если бы ты меня - то узнал бы, что на меня почти все лекарства нелинейно действуют...
Айриэн, ну упс.
treumer, ну у меня тоже не очень, пишу урывками, когда на работе не завал.
Но "только что был во втором ряду - аааа, почему я уже внезапно в первом и без прикрытия?!" - незабываемый адреналин