пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
Листья в золоте, небо в рассвете, земля в серебре,
Поднимает коня на дыбы на осеннем дворе,
Наш бесстрашный король, на войну собирая войска.
Обнимает покрепче жену, держит дочь на руках.
И в глазах его радость - как будто не страшно ничуть.
Говорит: "Я оставил тебе на окошке свечу,
И покуда горит ее пламя - я жив и вернусь,
Пусть тебя не тревожат дотоле ненужные горе и грусть,
А погаснет - поплачь обо мне и оставь меня ждать".
И пускает коня. В лунках конских следов застывает вода.
День горит та свеча - так светло, даже больно глазам
(Скачет степью король, а навстречу - большая гроза),
День второй - вроде так же. Откуда на сердце тоска?
(В чистом поле схлестнулись не наши и наши войска)
Третий день - тихий треск, черный чад и на свечке нагар
(Где победа? Неужто и правда - в руках у врага?)
Злая полночь идет. Иней кутает белым поля.
От внезапного холода вскинулась дочь короля,
Как под ноготь игла, как сквозь щель на забрале стрела,
Уколола тревога, куда-то меж ребер вошла.
Темнота в голове, ноет сердце и тянет плечо.
Поднимается кольцами дым над погасшей свечой.
Что ты можешь, когда твои пальцы слабы, твои руки малы?
Не сдаваться. Стоять. Подниматься, как в поле полынь,
Не считать, что все кончено или что все решено.
Видишь - дочь короля залезает с трудом на окно.
Крепко держат неловкие пальцы огниво и трут.
Чуть дрожит обгоревший фитиль, принимая искру.
Поднимает коня на дыбы на осеннем дворе,
Наш бесстрашный король, на войну собирая войска.
Обнимает покрепче жену, держит дочь на руках.
И в глазах его радость - как будто не страшно ничуть.
Говорит: "Я оставил тебе на окошке свечу,
И покуда горит ее пламя - я жив и вернусь,
Пусть тебя не тревожат дотоле ненужные горе и грусть,
А погаснет - поплачь обо мне и оставь меня ждать".
И пускает коня. В лунках конских следов застывает вода.
День горит та свеча - так светло, даже больно глазам
(Скачет степью король, а навстречу - большая гроза),
День второй - вроде так же. Откуда на сердце тоска?
(В чистом поле схлестнулись не наши и наши войска)
Третий день - тихий треск, черный чад и на свечке нагар
(Где победа? Неужто и правда - в руках у врага?)
Злая полночь идет. Иней кутает белым поля.
От внезапного холода вскинулась дочь короля,
Как под ноготь игла, как сквозь щель на забрале стрела,
Уколола тревога, куда-то меж ребер вошла.
Темнота в голове, ноет сердце и тянет плечо.
Поднимается кольцами дым над погасшей свечой.
Что ты можешь, когда твои пальцы слабы, твои руки малы?
Не сдаваться. Стоять. Подниматься, как в поле полынь,
Не считать, что все кончено или что все решено.
Видишь - дочь короля залезает с трудом на окно.
Крепко держат неловкие пальцы огниво и трут.
Чуть дрожит обгоревший фитиль, принимая искру.
Очень напряженно получилось. Догадывалась, что по закону жанра свеча должна погаснуть, но пока читала, надеялась, что нет. И финал - просто вау.
А мне ещё очень повеяло "Жди меня, и я вернусь".
Narwen Elenrel, финалу восемь лет. Восемь с половиной даже. В исходной версии текста у девочки даже имя было, и история во многом была про нее. Но исходная существовала в виде двух последних строчек и прозаического конспекта.
Можно унести к себе?