Необходимое авторское чего-то там. Хронологически действие рассказа - раньше всех остальных. За два года до основных событий, за два месяца до "Автобуса", за полгода до "Колыбельной"Финрод сидел на высоком парапете и болтал ногами. Финрод был тощ и лохмат, в распахнутой куртке, мятой клетчатой рубашке, старых джинсах и с большими кругами под глазами - от ночного сидения за книгами. Через полтора месяца Финроду исполнялось восемнадцать, он только что сдал второй из четырех досрочных экзаменов, судя по перешептываниям комиссии, сдал неплохо, впереди оставалось совсем немного, солнце светило ярко, в стороне от корпуса, за дымкой начинающего зеленеть парка блестела река, ветер с нее бил в лицо и пах весной, на улице было не по-апрельски тепло, а на душе - не по-экзаменационному хорошо. Хотелось петь и прыгать по парапету на одной ножке, но абитуриентам серьёзного вуза так себя вести не полагалось. Поэтому Финрод сидел на парапете, болтал ногами и мурлыкал себе под нос непонятный мотив.
читать дальшеВ сумке мотались завернутые на завтрак бутерброды, и бутылка кефира вперемешку с конспектами, за плечом - неразлучная гитара, руки чесались её расчехлить и поиграть, но пригревшемуся Финроду было лениво. Он щурился на солнце и улыбался. Мимо, хлопая дверями корпуса, сновали студенты, преподаватели, абитуриенты, в углах большой террасы кучковался народ, люди говорили, смеялись, спорили... Финрод смотрел на них широко раскрытыми счастливыми глазами, улыбаясь, как чеширский кот.
Брызжущее счастье всё-таки пересилило теплую лень. Финрод взъерошил волосы, сбросил с плеча лямку чехла...
Под небом голубым есть город золотой.
С прозрачными воротами и яркою звездой.
А в городе том - сад, все травы, да цветы
Гуляют там животные невиданной красы.
Одно, как желтый огнегривый лев,
Другое - вол исполненный очей.
С ними золотой орел небесный
Чей так светел взор незабываемый.
А в небе голубом горит одна звезда.
Она твоя, о, ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит тот любим, кто светел тот и свят
Пускай ведет звезде тебя дорогой в дивный сад.
Тебя там встретит огнегривый лев
И синий вол, исполненный очей.
С ними золотой орел небесный
Чей так светел взор незабываемый.
Доиграв последний куплет, Финрод с удивлением обнаружил, что пел он не один. Рядом с ним, на парапете, на расстоянии достаточно близком, чтобы хорошо все слышать, и достаточно далеком, чтобы быстро исчезнуть, если поющий будет против слушателей, сидел... сидела... сидело... определить пол существа было невозможно. Существо было стрижено под мальчика, растрепанно, в больших круглых очках, джинсах, таких же потертых, как у Финрода, унисексовом растянутом свитерке, и старых советских кедах, с большим рюкзаком, но без куртки. Существо смотрело на Финрода одновременно заинтересованно и смущенно.
- Это... Ничего, что я?.. Можно?..
Финрод рассмеялся и кивнул.
- Конечно можно!
- А... - существо напоминало сейчас одновременно радостно виляющего хвостом щенка, и нахально распушившегося воробьёнка, изумляющегося собственной наглости, - ... а можно ещё?..
- Конечно! - Финрод снова кивнул. - Тебе что-то конкретное, или можно что угодно?
- А... э... - кажется, лохматик ожидал, что сейчас прогонят, и сам не верил своему счастью, - что-нибудь спойте...
Финрод поставил пальцы на гриф и улыбнулся лохматику.
...это была его первая, классе в девятом написанная песня, и он её одновременно очень любил - первая! - и страшно стеснялся - слишком простой текст, слишком примитивно, всего четыре аккорда...
Отгорели костры, отзвенели бои,
И цветы отцвели.
К берегам нашей светлой далекой земли,
Что оставили мы, но забыть не смогли,
Держат путь корабли.
Боль и скорбь мы оставим ветрам,
Что гремят за спиной,
Остается лишь светлая грусть
Обо всем, что покинем мы здесь,
Возвращаясь домой.
Ветер будет звенеть в парусах,
Песню петь нам о том,
Как нас встретит улыбками волн,
Танцем бликов на светлых камнях
Наш покинутый дом.
Отгорели костры, отзвенели бои,
Далеко за спиной
Остается земля, где познали мы
Радость и боль,
Свет и смерть,
Впереди же нас ждет
Возвращенье домой…
... лохматик смотрел на него. Внимательно. Вдумчиво. Восторженно. Его глаза сияли самым настоящим нездешним светом (вот и верь потом, что "здесь и сейчас" так не бывает!). Лицо у лохматика было вдохновенно-счастливое.
- Скажите пожалуйста... это ваше?..
- Моё, - улыбнулся Финрод. - Старое.
- А... про что это? Это... - лохматик сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, - это по Толкиену?..
Финрод опустил веки. И молчаливо, серьёзно кивнул.
... а он-то думал, что светиться сильнее, чем лохматик сиял после песни, уже просто некуда...
- Как тебя зовут-то.. лохмат лохматыч?
- Артарэ... ой... то есть, Женя...
- Артарэсто? - переспросил Финрод.
Лохматик покраснел. До самых корней светло-русых волос. И, опустив глаза в асфальт, выдавил:
- Нуу... да...
Финрод бережно отложил гитару в сторону, на чехол, и пододвинулся к лохматику, обреченно уставившемуся в землю.
- Артарэсто... стало быть...
Лохматик нерешительно поднял глаза и взглянул на Финрода. За стеклами очков плескалось неподдельное отчаянье - прикоснуться к живому, поющему счастью и почти наверняка потерять его по собственной глупости...
- ...стало быть, сегодня я познакомился с братом.
Смена чувств на лице лохматика описанию не поддавалась.
- С бра... с братом?
- Ну да, - уже в который раз за десять минут кивнул Финрод, протягивая лохматику руку. - Финдарато... ой...
... смущенно прикрыл губы ладонью, в глазах - веселые чертики...
- ... ой... то есть, Надя...
Артарэсто тихо рассмеялся.
@темы:
ролёвка,
толкинизмы,
Из жизни одной тусовки,
Творчество
Здорово... тепло так... и на душе остается ощущение солнечного лучика, проглядывающего через зеленую листву... Я так поняла, это у вас в целом цикл рассказов?
Ну да... или цикл рассказов, или в итоге будет повесть - пока не знаю...
Спасибо!
правда, здорово.
читаешь, и теплеет.
Ааа, меня таки поймали на влиянии Ассидя... )))
Блин. Забыл написать, что это по большому счету вам с Кано посвящается...
Ничего, мы поняли : )
=)
Мне уже чего-то посвящают...
Тебе уже не так уж мало чего посвящают.
А кто еще-то?..
Ну, пока только я. Но не только ж это ж...