пьет, как храмовник, ругается тоже, а в остальном они вовсе непохожи ©
... хочу балкон на последнем этаже где-нибудь на краю города. Хочу сидеть на перилах, и смотреть вперёд, вниз, вверх и снова вперёд... И чтобы вставало и садилось солнце, а я сидел на краю перил и смотрел. И чтобы дул ветер, и волосы путались и падали на лицо, а я держался одной рукой за перила, чтобы не навернуться вниз, а второй держал что-нибудь, и не мог поправить волосы, и смотрел на мир через рыжую паутинку, а потом тряс головой, чтобы вся эта рыжесть куда-нибудь делась, но на лицо бы только падала вся та часть гривы, которая до этого была сзади...
А потом пусть пройдёт дождь, и рубашка на мне промокнет до нитки, и по щекам потекут тонкие серебристые струйки, и будет казаться, что я плачу - а это неправда, я не плачу, я улыбаюсь, и я рад, что дождь - "а я просто смотрю на этот дождь, и дождь размывает боль", как в одной замечательной песне...
А потом дождь закончится, и будет вечер, и будет золотое солнце и оно будет играть в прятки с облаками и моими волосами, и над землёй встанет семицветный мост, а облака будут похожи на белые крылья... вот тогда я заплачу. От того, какую боль может причинять счастье. И буду плакать, пока солнце не сядет, погладив меня на прощание лучом по щеке... И мне станет страшно, оттого, что солнце ушло, все ушли, а я - остался... А где-то внизу, далеко-далеко, будут загораться огни - как лунные дорожки на море, как отблески огня на воде... И чёрное небо будет отражаться в городе, и на каждую звезду на небе будет загоратья по огоньку внизу... Звёзды посмотрят мне в лицо и скажут: "Все хорошо, Нарьо. Всё хорошо. Всё было не зря..." И я улыбнусь звёздам и засну, прижимаясь щекой к каменной стене...
А утром я сквозь сон услышу твой голос. Ты будешь петь ту песню, ты же помнишь, ту, нашу, которую ты когда-то посвятил мне... Помнишь - "Огонь надежды, верю не потух, нам за неё, мой брат, дано держаться..." А потом ты споёшь "Звезду" и "Колыбельную". И я проснусь, и увижу тебя сверху - ты будешь стоять, запрокинув голову, со своей лютней, на которой ты нарисовал серебряные листья и написал тенгваром своё имя, и твои волосы будут развеваться на ветру, и с высоты ты будешь казаться таким крошечным, - и буду петь вместе с тобой, и ты услышишь меня, несмотря на высоту...
А потом ты поднимешься ко мне, и протянешь мне руку, и я, оперевшись на неё, спрыгну с перил на пол... а потом я буду лежать на полу - или на траве?.. - положив голову к тебе на колени, и смотреть в синее-синее небо, на котором словно нарисовали облака. А ты будешь держать меня за руку, и говорить, что ты меня никогда не бросишь... И тогда я буду знать уже точно, что всё в этом мире было не зря...
... а солнце будет по-прежнему прятаться в наших волосах, и ветер - путать рыжие пряди с золотисто-русыми...
А потом пусть пройдёт дождь, и рубашка на мне промокнет до нитки, и по щекам потекут тонкие серебристые струйки, и будет казаться, что я плачу - а это неправда, я не плачу, я улыбаюсь, и я рад, что дождь - "а я просто смотрю на этот дождь, и дождь размывает боль", как в одной замечательной песне...
А потом дождь закончится, и будет вечер, и будет золотое солнце и оно будет играть в прятки с облаками и моими волосами, и над землёй встанет семицветный мост, а облака будут похожи на белые крылья... вот тогда я заплачу. От того, какую боль может причинять счастье. И буду плакать, пока солнце не сядет, погладив меня на прощание лучом по щеке... И мне станет страшно, оттого, что солнце ушло, все ушли, а я - остался... А где-то внизу, далеко-далеко, будут загораться огни - как лунные дорожки на море, как отблески огня на воде... И чёрное небо будет отражаться в городе, и на каждую звезду на небе будет загоратья по огоньку внизу... Звёзды посмотрят мне в лицо и скажут: "Все хорошо, Нарьо. Всё хорошо. Всё было не зря..." И я улыбнусь звёздам и засну, прижимаясь щекой к каменной стене...
А утром я сквозь сон услышу твой голос. Ты будешь петь ту песню, ты же помнишь, ту, нашу, которую ты когда-то посвятил мне... Помнишь - "Огонь надежды, верю не потух, нам за неё, мой брат, дано держаться..." А потом ты споёшь "Звезду" и "Колыбельную". И я проснусь, и увижу тебя сверху - ты будешь стоять, запрокинув голову, со своей лютней, на которой ты нарисовал серебряные листья и написал тенгваром своё имя, и твои волосы будут развеваться на ветру, и с высоты ты будешь казаться таким крошечным, - и буду петь вместе с тобой, и ты услышишь меня, несмотря на высоту...
А потом ты поднимешься ко мне, и протянешь мне руку, и я, оперевшись на неё, спрыгну с перил на пол... а потом я буду лежать на полу - или на траве?.. - положив голову к тебе на колени, и смотреть в синее-синее небо, на котором словно нарисовали облака. А ты будешь держать меня за руку, и говорить, что ты меня никогда не бросишь... И тогда я буду знать уже точно, что всё в этом мире было не зря...
... а солнце будет по-прежнему прятаться в наших волосах, и ветер - путать рыжие пряди с золотисто-русыми...
*фыркнул*
Нашёл мелкого... Вот теперь специально буду тебя так называть...
*ехидно*
Конечно, мелкий, раз младше меня.
А будешь так называть, я еще чего повредней придумать могу...
*ещё ехидней, хотя, казалось, куда бы?*
А что ты можешь придумать?
*вредным противным голосом*
Натусечка...
*с ужасом*
Хорошо. Не Ортхэша.
*довольно*
Я же говорил..
А ведь есть еще много чего)
Чего же ещё?
Ну, еще можно на Вы и по имени-отчеству.
Или что-то типа Ниорчик, Нарьюшка и т.п
А вот на Ниорчик я и не обижаюсь. Меня братик так давно зовёт. А как-то вообще Ниорищем обозвал...
*с ухмылкой*
А на Вы по ИО?
Тапкой кидаться буду!!!
*смеется*
Правда? Так как
тебяВас по батюшке?*с видом гордого ельфийского партизана*
Не скажу.
Ну и ладно, обойдусь.
*ехидно улыбнулся*
*не менее ехидно*
Вот ты забудешь, а я как спрошу..
*подхватывая тон*
А я как всё равно не скажу...
*продолжая*
А я как-нибудь так обходными путями.. Типа флешмоб какой, али еще чего..
*ехидно хмыкнул*
*промолчал с загадочным видом*